✔"Наконец-то мы разговариваем на одном языке". Как айтишники и военные обсуждали IT-роту - «Интернет и связь»

Информация о создаваемой в Беларуси роте информационных технологий стала, пожалуй, самой неожиданной IT-новостью в Беларуси на этой неделе. В военном ведомстве расстроились «утечке» — они хотели сообщить об этом «красиво» уже в ноябре, когда в роту наберут первых 40 срочников. Но случилось то, что случилось. И на собрание резидентов ПВТ и представителей Военной академииим пришлось приглашать журналистов. Мероприятие состоялось в пятницу, 20 июля. Рассказываем, как все происходило.

Идею предложил ПВТ

Первыми на территорию Военной академии запустили именно журналистов. За 10 минут начальник учебного заведения Виктор Лисовский кратко рассказал о том, для чего создается рота (почитайте об этом подробно здесь), почему она называется именно IT, а не научная, как, например, в России (потому что в ней будут IT, а не научные специалисты) и другие подробности о создаваемом подразделении.

Во время выступления генерал-майор неоднократно отмечал «некорректность расстановки акцентов» в публикации «СБ Беларусь сегодня». По его словам, набор в IT-роту нужен не для того, «чтобы люди не прятались от представителей военных структур», а для совместной продуктивной работы на благо страны. Армия получит хороших айти-специалистов, которые ей помогут, а те, в свою очередь, не растеряют знания и приобретут опыт работы, говорил генерал-майор. Такое вот плодотворное сотрудничество.

Поначалу Лисовский назвал инициаторами создания нового подразделения именно ПВТ. Однако затем добавил, что в создании роты были заинтересованы обе стороны.

Сразу за начальником академии коротко выступил заместитель директора ПВТ Александр Мартинкевич, который подтвердил, заинтересованность Парка в этом проекте.

Он добавил, что у ПВТ к Минобороны есть два главных вопроса: как попасть в эту роту, что разработчики там будут делать. По словам Мартинкевича, проекты, которые станут разрабатывать срочники в роте, не должны быть простыми для того, чтобы ребята не теряли квалификацию, ведь мир IT меняется очень быстро. Если программисты будут получать более сложную работу, то и они поддержат свой уровень, и Минобороны получит более качественную программную поддержку.

Айтишники под военный оркестр

Затем на территорию академии стали запускать представителей IT-компаний. На встречу пришло около 100 человек (напомним, в ПВТ — 292 компании-резидента). Их встречал музыкой военный оркестр.

Прямо перед залом пришедших перехватывал курсант с микрофоном, который рассказывал об истории белорусской армии. Впрочем, слушали студента академии, в основном, девушки, мужчины предпочли занимать места в зале.

Рассказ о том, что будут делать в IT-роте

Первым выступил глава академии. Он рассказал о том, чем занималась и занимается его учебное заведение.

Затем перешел к теме, из-за которой все и собрались. Рассказал об IT-роте и том, кого туда будут брать, и чем служащие там будут заниматься. Коснулся и бытовых вопросов — где солдаты-айтишники будут спать, какую форму носить и что есть (последнее вызвало оживление и улыбки в аудитории).

А затем настал самый интересный момент встречи — начальник академии попросил высказаться представителей IT-компаний.

«Они уезжают в другую страну и до 28 лет там бегают»

Первым довольно жестко высказался замдиректора ПВТ Мартинкевич:

— Хотелось бы больше конкретики. Собрание с Минобороны — это на моей памяти уже третья встреча. Давайте немножко расставим фокус по поводу идеи взаимодействия академии и резидентов ПВТ. Вы правильно говорите, что мы пришли решать не задачи Военной академии. Та задача, с которой мы выступили в свое время — «давайте создавать IT-роту» — существует в стране и сегодня.

Когда парни, закончившие IT-факультет и работающие в компаниях, получают повестки, то 30% из них не доходят до медкомиссии. Они уезжают в другую страну и до 28 лет там бегают от военкомата. Когда мы посчитаем, сколько эти 30% приносят на зарубежных контрактах другой стране, выйдет очень большая сумма.

Мартинкевич раскпритиковал специализацию будущих солдат IT-роты:

— Мне, честно говоря, не нравится вот эта специализация «Оператор ПЭВМ» (именно ее в IT-роте получат срочники — прим.ред.), ведь все эти люди — это инженеры-программисты. Уж лучше IT-солдат.

Вторая проблема — никто не смотрит на квалификацию пришедшего в армию человека. Если мы посмотрим на боевые действия в Израиле, в Украине, то увидим, что там люди меряются не силой, а интеллектом. Поэтому в современных вооруженных силах есть высокая потребность в людях, занимающихся IT-системами.

Мартинкевич отметил, что сожалеет, что у нас этому пока мало уделяется внимания.

— Поэтому мы решаем государственную задачу, чтобы закрыть, с одной стороны, вызовы, которые стоят сегодня перед вооруженными силами, с другой — сохранить те деньги, которые страна теряет в результате ухода этих ребят.

Замдиректора ПВТ выразил опасение, что после сегодняшней встрече мало что изменится — ребят буду забирать в армию, как и забирали.

— Нас всегда ставят перед фактом. Работник просто приходит и говорит: меня завтра забирают. Но что делать с проектом, который он ведет? Пусть он идет — через 3, 6 месяцев — дайте ему какую-то отсрочку. Пусть он больше пользы принесет государству за счет заработанных для него денег.

«Понятно, что 50% компаний договариваются с военкоматами»

Мартинкевич от лица резидентов ПВТ сказал, что они готовы искать какие-то общие подходы, никто из компаний не говорит: «давайте откупимся, дадим денег». Но, по его словам, прежде всего надо решить две проблемы:

— Первая — чтобы людей не срывали быстро, вторая — не могут выпускники вузов делать большие и качественные проекты, поэтому нужно смотреть еще и на ту категорию, которая призывается на сборы (службу в резерве — прим.ред.)

Понятно, что 50% компаний договариваются, понятно, что у них есть хороший доступ ко всем военкоматам (тут представители академии начали переглядываться и, улыбаясь, качать головой), и в 50% случаев можно решить проблему. Но бывают случаи, когда квалифицированные люди, работавшие инженерами, в армии становятся водителями.

— Вот вы профессионально взяли и перевернули с ног на голову, — парировал начальник академии. Опыт других стран говорит, что IT сейчас нас (в военных действиях — прим.ред.) абсолютно не спасает. Я говорю, предмет нашего сегодняшнего разговора в том, чтобы высококлассный специалист, делающий серьезный проект, не ушел в армию, например, механиком-водителем танка, и на год не потерял свою квалификацию.

Мы люди военные, не мы принимаем законы, но мы в состоянии совместно подготовить какие-то изменения в них. Это первый опыт. Я еще раз скажу — мы идем к солдату срочной службы, причем высококвалифицированному, чтобы он не скрывался от военкомов, не уезжал куда-то там.

— Сюда пришли представители компаний, которые хотят услышать, на каких условиях, какие подходы запланированы в сотрудничестве Военной академии и резидентов ПВТ… — попытался продолжить замдиректора Парка высоких технологий.

— Предложите вариант, который устроит вас. Вот, мол, первый вариант, вот второй. Любой, — не дал договорить ему начальник академии.

— Я думаю, что представители компаний скажут, какие у них проблемы и как они видят…

— Готов, давайте! — опять перебил его Виктор Лисовский.

«Мне кажется, мы сегодня еще не четко понимаем, что эта рота будет делать. Не мы, пвтшники, а вы, военные»

Первым решил высказаться Андрей Шубадеров из минского офиса Wargaming — офицер, ранее долгое время возглавлявший Военное информационное агентство «Ваяр».

— Почему я встал? Потому что мне повезло — я знаю вашу кухню (военных — прим.ред.), а теперь и их кухню (IT-компаний — прим.ред.). И в этом плане военные молодцы, потому что пошли на эксперимент.

Однако, как отметил Шубадеров, «в силу определенных причин эта рота должна была появиться раньше». Первое, по его словам, что нужно сейчас решить, — чтобы вызовы на сборы, на срочную службу не были для IT-компаний внезапными. Чтобы те заранее могли планировать свою работу из-за отсутствия того или иного сотрудника.

— Второе — нам хотелось бы, чтобы наши сотрудники, высококвалифицированные, ведущие многомиллионные проекты, если мы забираем их на год и теряем сотни тысяч долларов не только для компании, но и для государства, могли пройти службу в резерве — ушел на месяц и вернулся. А вот за счет этого, компания-резидент оказывает экспертную поддержку, помогает роте, может быть, делегирует своих специалистов.

По словам представителя Wargaming, это все нужно обсуждать еще не один раз.

— И в первую очередь, что я бы хотел сказать своим коллегам в армии, тем, кто будет заниматься формированием роты и ее дальнейшей судьбой — давайте встречаться на базе ПВТ и смотреть, что за технологии сегодня существуют. Не всегда военным известно, что есть у айтишников, и это очень важно.

Когда мы увидим и поймем, что они делают, тогда и рота будет сформирована очень четко и красиво. Они будут заниматься реальными проектами, а не то, что мы оторвем человека, и ему нечем будет заняться.

— Андрей Юрьевич, а что вы вкладываете в слова «реальный проект»? — уточнил начальник академии.

— Виктор Александрович, не обижайтесь на меня, но мне кажется, мы сегодня еще не четко понимаем, что эта рота будет делать. Не мы, пвтшники, а вы — военные. И поэтому я говорю, что экспертная поддержка от ПВТ будет важна.

«Почему рота, а не батальон или армия»

Начальник академии заметил, что пока не нужно выносить текущие вопросы между ПВТ и Военной академией на широкое обсуждение.

— Не надо это афишировать. Мы соберем людей, от которых зависит принятие решений о программе, по которой в IT-роте будут заниматься. Какие-то системные проекты в первый и второй взвод замаскируем (набор в которые будет в ноябре — прим.ред.), а к набору в четвертый взвод мы будем четко знать, в рамках каких проектов солдаты будут работать.

По его словам, все это «коммерческая тайна», информация «для служебного пользования», а потому СМИ «лезть сюда и выбрасывать информацию в эфир» не должны.

— Поэтому чохом, как говорится, эту информацию сейчас давать не нужно. Я специально не выношу эту тему и не буду называть цифры. В сарказме комментаторов, говорящих на форумах: «почему рота, а не батальон или армия», есть смысл. Но не нужно об этом трубить, потому что мы выхолостим всю идею. Еще раз говорю, это первый опыт, в том числе международный. Такого опыта нет ни у кого.

Из зала стали доноситься голоса: «Неправда, подобный опыт есть», «Есть, в Израиле, например», «И не только в Израиле».

— Хорошо, приведите, пожалуйста, мне примеры! — обратился к собравшимся глава академии.

«У вас звучит так, что все равно кто, лишь бы из IT»

— Да тут не нужно говорить о других странах, — в разговор вступил представитель компании Softeq. — Весной мы встречались с представителями МВД, договорились с ними, и сейчас наши ребята служат в айтишной роте мвдэшной. Но у меня другой вопрос: вам нужно 40 человек…

— Нам? — перебил его Лисовский.

— Ну я говорю о наборе осеннем. У вас уже для этих 40 человек есть конкретные проекты, с конкретными техзаданиями и языками программирования? Не получится ли так, что вы наберете 30 дотнетчиков и 10 джавистов (речь о программистах в среде dotNET и Java — прим.ред.), а окажется, что нужны специалисты другого профиля. И какая тогда судьба этих ребят? Они пойдут мести территорию?

— Да не ведитесь вы на эти провокации, — опять взял слово начальник академии. — У него будет специальность и специальная подготовка. В ноябре мы покажем вам и его рабочее место, и чем он будет заниматься. Он будет решать конкретную задачу, у него будет техническое задание на каждый день и неделю, и он будет решать эту задачу в рамках своей специальности.

— Я дальше продолжу, — попытался возобновить свою мысль представитель Softeq. — У нас уже был опыт с МВД…

— Каким именно подразделением в МВД? Внутренними войсками? Так они у меня здесь учатся, нет там никакой IT-роты. Покажите мне, где это? Я съезжу туда, посмотрю! — возмутился Лисовский.

— Можно дальше сказать? — попросил айтишник. — Ребята из МВД сразу говорили, кто им нужен, какая специальность, какой язык. А у вас звучит так, что все равно кто, лишь бы из IT.

— Виктор Александрович, есть предложение, — в разговор вступил замдиректора ПВТ. — Давайте до сентября вы определитесь с теми проектами, которые будут решать эти 40 человек. После этого мы запросили бы компании, и те дали бы потенциальных выпускников, мы бы их вместе оттестировали и выбрали тех, кто подходит.

— Я понимаю вашу озабоченность, — ответил начальник академии. — Нам нужно 40 человек, а придет 100, и получается, что 60 пойдут в обычные подразделения. Давайте действительно мы определимся с задачами в своем кругу, вы — в своем, а потом встретимся и обсудим кандидатов. Я за! До того момента, когда они придут на медкомиссию. Давайте это будет начало сентября. Чтобы эти люди шли, туда, куда им нужно. А дальше мы будем нарабатывать материал для третьего взвода, который придет весной. Идет? Всё!

— И второй вопрос уже конкретно про условия службы, как вы их видите, — продолжил Александр Мартинкевич. — Человек сюда приходит, месяц проходит курс молодого бойца по полной программе, стреляет, принимает присягу, а потом что 11 месяцев делает?

— Потом он занимается своей профессией, — спокойно ответил Лисовский. — Я еще раз говорю, если вопросы касаются быта, проживания, то мы готовы выслушать все.

По словам начальника академии, именно военной подготовке (строевой, стрельбам и так далее) будут отданы лишь «часы», всё остальное время IT-солдаты будут заниматься своими профессиональными обязанностями.

«Среди айтишников почти никогда не бывает героев»

Следующий вопрос задал представитель еще одной IT-компании:

— Хотелось бы уточнить. Если сотрудник какой-то компании занят в длительном проекте, а его забирают в армию, то, скорее всего, потребуется месяц-два, чтобы найти ему подходящую замену. Скажите, это с вами нужно решать вопрос, или выходить, например, на Министерство образования? Потому что часто белорусские компании выполняют проекты для государства — разработку информационных систем для министерств, ведомств. И выдергивание такого специалиста срывает сроки выполнения проекта. Так вот вопрос — можно ли такого специалиста рассматривать для прохождения службы в резерве? Это первое.

— Вы не по адресу задаете этот вопрос, — перебил Лисовский. Я начальник Военной академии, и за службу в резерве не отвечаю. Мы призывом не занимаемся.

По словам начальника академии, уже определено, что если такого специалиста привлекают на службу, то в рамках договорных отношений с компанией из ПВТ, он может продолжать свой проект, находясь уже в Академии. «Я не вижу никаких проблем, и не нужно говорить, что генерал думает о деньгах», — отметил он.

— Давайте посмотрим с другой стороны, — продолжил генерал-майор. — Если вспомнить закон, то на площадке ПВТ есть армия тех, кто скрывается, уходит от призыва.

По словам Лисовского, они не собираются запугивать их, а подберут им руководителей со схожим, айтишным образом мышления, которые будут помогать солдатам.

— Вы думаете мы не знаем эту категорию людей? Вы знаете, среди них почти никогда не бывает героев, потому что это люди рациональные. Они всё умеют считать не на шаг, не на два, а на пятнадцать шагов вперед. Это люди, по большому счету, космополиты. Они живут на земном шаре, а не в конкретной стране. И если ему нужно делать свой проект, а команда находится на другой стороне шара, то значит он будет вставать в два часа ночи и работать. Такой будет у нас подход.

Наконец-то мы разговариваем на одном языке

— Коллеги, здесь такая ситуация, — слово взял замдиректора ПВТ. — 40 или 60 человек, которые набираются в будущем абсолютно не решат существующую проблему. Ежегодно, по предварительной оценке, около 900 человек (в ПВТ — прим.ред.) получают повестки на призыв. Поэтому мы должны рассматривать этот проект, и мы все должны быть заинтересованы, чтобы он был успешным. Если он выстрелит, то у нас будет основание идти в Министерство обороны и просить, например, отсрочки. Поверьте, если проект будет успешным, то завтра к нам придут МВД, КГБ, пограничники. Давайте реально наладим сотрудничество, чтобы этот маленький, пилотный проект был успешным.

— Наконец-то мы разговариваем на одном языке. Я не знаю, Java, не Java, — пошутил Лисовский, вызвав смех в зале.

— У меня даже не вопрос, — вызвался еще один присутствующий в зале. — Я сам выходец из Академии, меня здесь все знают. И хочу сказать, что у Академии это не первый опыт. В каждом военкомате, каждый год, в каждый призыв я, замначальника батальона, ездил и отбирал айтишников, в итоге у меня была база батальона со специалистами, автоматизирующими боевые процессы.

Поэтому таких людей, из IT-роты вполне могут брать другие подразделения под конкретные задачи. Эти люди, которых я в свое время отобрал, могут подтвердить, что во время службы их уровень был повышен. Очень многие потом ушли в разработку и стали тимлидами. Страшного ничего нет, они без работы не останутся.

Последние слова на собрании были за Лисовским.

— Большое спасибо всем, кто пришел сюда сегодня. Самый главный вывод, который я делаю из нашей встречи — это самый первый шаг, и если мы будем идти вместе, исправляя недостатки по пути, и будем подавать это, как то, что «мы нащупали путь», всё получится.

За этими 40, может будет еще 15?000 спасенных человек, которые не будут бояться призыва. Сегодня в военной академии IT-рота, а завтра, возможно, батальон. А если мы еще покажем положительную экономику и налоги, то вообще будет здорово. Выгода будет обоюдная — мы будем снижать нагрузку на бюджет и одновременно готовить высококлассных специалистов, которым не придется уезжать из страны, боясь призыва.

Попрощавшись и получив в ответ аплодисменты, начальник академии вышел. За ним в сопровождении офицеров потянулись уставшие от двухчасового собрания в душном зале представители IT-компаний.

Пообщавшись с некоторыми из них по дороге к «посту с пропускными функциями» — так сейчас называют КПП, я понял, что на текущий момент им сложно делать какие-то выводы из встречи со многими неизвестными. «Нужно еще собираться, обязательно», — такая мысль звучала чаще всего.

Если вы заметили ошибку в тексте новости, пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter